Короткое ругательство, прикосновение… и все кончилось.
– Любимый? – в низком голосе прозвучал какой-то новый, непривычный оттенок чувства, и это заставило Кассандру открыть глаза.
– В нашем мире уже рождаются воинами. – Вилора развела руками. – А на следующий день он прислал за мной. Отец пытался сопротивляться, но бесполезно. Меня забрали и выдали замуж.
– Мы живем по пять-шесть тысяч лет, человечка.
Тем времнем квардинг пересек наконец огромный зал, приветственно склонил голову и скрестил руки на груди, вопросительно подняв бровь. Сын никогда первым не начинал разговор, пусть бы молчание длилось хоть несколько часов. Он не оправдывался, не заискивал и, казалось, совершенно не уважал отца. Но левхойт помнил о страхе, который с детства воспитывал в отпрыске, страхе, который раз за разом позволял одерживать над ним верх.
Смутившись, она отступила назад и посмотрела вопросительно, но спутник только галантно поклонился и предложил своей протеже согнутую в локте руку.