— Кажется, кто-то там основательно знаком с Данте. — Он опять показал на изображение. — Это действительно выглядит так, будто ангел намерен рассечь лоб бедняге. На самом деле — нет. Согласно Данте, ангел, охраняющий вход в чистилище, пишет что-то острием меча на лбу входящего. «И что же он пишет?» — спросите вы.
— Ведь Феррис сказал, что телефон разряжен.
Однако черная полоса, видимо, еще не кончилась: путь в Старый город был закрыт. Сдерживая нетерпение, Вайента снова завела мотор и покатила по обочине впритирку к машинам. Скоро впереди показалась забитая транспортом развязка, место слияния шести крупных автотрасс. У ворот Порта Романа, ведущих в Старый город, всегда было оживленное движение, но сегодня…
— Si, si! — Женщина знаком попросила группу минутку подождать и торопливо удалилась.
Потом опять перевел взгляд на заднее окно автобуса. Стекло там было дымчатое, но лампы в салоне сейчас горели ярко, и Лэнгдон видел пассажиров гораздо лучше. Он наклонился вперед, вытянул шею и чуть ли не прижался лицом к ветровому стеклу «бентли», высматривая Сиену.
Он прислонился к стене, стараясь отдышаться. Рука у него болела, и, поглядев вниз, он увидел, что она неуклюже перевязана рукавом его твидового пиджака. Сам пиджак, грязный и обтрепанный, волочился по полу.