Потом опять перевел взгляд на заднее окно автобуса. Стекло там было дымчатое, но лампы в салоне сейчас горели ярко, и Лэнгдон видел пассажиров гораздо лучше. Он наклонился вперед, вытянул шею и чуть ли не прижался лицом к ветровому стеклу «бентли», высматривая Сиену.
Он прислонился к стене, стараясь отдышаться. Рука у него болела, и, поглядев вниз, он увидел, что она неуклюже перевязана рукавом его твидового пиджака. Сам пиджак, грязный и обтрепанный, волочился по полу.
Что же именно произошло в музее? И когда?!
— Мое собственное правительство распорядилось меня убить?
Сиена воображала, что они будут снабжать пищей бедных рыбаков или крестьян в сельской местности — в настоящей стране природных чудес, судя по тому, что она читала: восхитительные морские берега, красивейшие равнины… Поэтому, когда группа обосновалась среди толп Манилы — самого густонаселенного города в мире, — Сиена пришла в ужас. Она никогда раньше не видела такой массовой бедности.
— Доктор Сински, — прозвучал резкий голос незнакомца. — Спасибо, что приехали. — Едва уловимый акцент навел Элизабет на мысль, что перед ней уроженец Швейцарии, а может быть, Германии. — Прошу садиться, — предложил он, показывая на стул почти в центре комнаты.