— Да не тряси ты меня! И так тошно. Вроде живой я.
— Ты как перед сержантом стоишь? Смирна-а!
— И как мы сюда орудие вытащим? Фрицы в момент засекут, ни одного выстрела сделать не успеем.
— А вот колхозник, у которого вы на эти часы выменяли две буханки хлеба и шмат сала, хорошо вас запомнил. «Около сорока лет, высокий, здоровый такой, с большой лысиной, винтовка у него была самозарядная. Следовал он еще с двумя красноармейцами на тракторе с кузовом. К трактору была прицеплена закрытая брезентом пушка на четырех колесах. Еще помню, что тракториста они называли Петровичем…» А вот показания красноармейца Семяхина: «…во время ночевки в одной из деревень командир нашего расчета ушел вместе с хозяином дома. Вернулся он минут через десять с двумя буханками хлеба и куском сала. Этим мы и питались еще два дня…» Отрицать будешь?
Тот оценивающе уставился на одно из орудий.
Спросонья я не сразу понял, чего от меня хотят. Вчерашний надзиратель энергично тряс меня за плечо.