Князь чуть улыбнулся и указал нам на свое рабочее место.
— Замерзнете же, хозяюшка, — покосился я на непривычный мне предмет одежды. — Почто в такую погоду так холодно оделись?
— Вы уж берегите себя, Виталий Родионович, — в унисон моим мыслям проговорила Смольянина, отступая в сторону и давая мне возможность забраться в коляску. Едва я оказался внутри, хозяйка дома уже виденным недавно жестом перекрестила меня и хлопнула ближайшую к ней лошадь по крупу. — С Богом. Трогай!
— Ну, Виталий Родионович, а что вы хотите, листопад на исходе, того и гляди морозы ударят, — заметил Грац и тут же покаялся: — Но я тоже хорош, надо было хоть плед приказать положить. Вот ведь сам недосмотришь, а слуги и не почешутся.
— И вы предлагаете, в случае неудачи в исследованиях и соответственно невозможности сворачивания оболочки, попросту ее отрезать? — нахмурился я.
— Старицкий Виталий Родионович? — произнес офицер.