Вообще этот дневник больше всего напоминал помесь какого-то рабочего журнала и личных записок на память, разбавленных едкими, порой уничижительными комментариями в адрес оппонентов-философов. Но и то хлеб…
Я взглянул на вошедшую следом за князем Ладу, в ожидании непонятно чего застывшую у выхода на лестницу.
Утро началось с того, что ко мне в спальню постучались.
— Мог бы и сам догадаться, — вздохнул я. — Везде влез, ушлый волхв.
— Отчего же. Вы, Виталий Родионович, все-таки самое заинтересованное лицо, — проговорил он. — Но сейчас я могу вам рассказать только то немногое, что видел сам. Вот завтра, когда будет готов первый сводный отчет по проекту, мы могли бы…
— Вот как? И вы сможете доказать свою правоту? — прищурился князь.