Из-за входных дверей раздался пыхтящий звук, словно кто-то пытался продуть порог мощным компрессором, дверные створки дрогнули, и послышался скрежет когтей по бетону. В следующий миг снаружи оглушительно громыхнул короткий собачий лай, и скрежет повторился вновь.
Словно в подтверждение его слов, со стороны скрывшегося в лесу стада раздались далёкие автоматные очереди. Беспорядочная стрельба быстро разгоралась, прирастая новыми участниками перестрелки, и неожиданно стихла, сменяясь напряжённой тишиной.
Тройка человеческих силуэтов нехотя поднялась, оставляя оружие на земле, и проследовала к первому бандиту. За ними, пошатываясь, встал ещё один и заковылял следом, сильно припадая на ногу. Двое других долго не могли подняться и встали, опираясь друг на друга. Они с трудом вышли к помпе и в свете фар оказались избитыми старателями. Заметив их, четверо гражданских, распластавшихся возле брошенных бочек и шлангов, торопливо поднялись и присоединились к своим товарищам. Больше никто сдаваться не хотел. Медведь внимательно всмотрелся в поляну. Тепловые сигнатуры убитых уже начали растворяться, и «Филин» показывал, что среди трупов затаилась пара-тройка живых. Пациенты Айболита и Шороха тоже выползать из укрытий не торопились.
– Почему к дождю-то? – озадачился Кварц. – Ты ежа с дождевым червём не путаешь?
– Рас, пробей тропу к вентилям, – тихо и не оборачиваясь произнёс Медведь, как только они поравнялись с измятой танкерной ёмкостью. Он присел на колено за ближайший обломок торчащей из груды строительного мусора балки и изготовился к стрельбе. – Посмотри, есть свежие следы?
Медведь только покачал головой, глядя на сильно осунувшееся лицо санинструктора с кроваво-красными белками глаз, и принялся снимать с пояса флягу с водой. После большого количества сладкого сильно хочется пить, а в таком состоянии Айболит не найдёт воду даже у себя на ремне.