Рас шёл замыкающим колонну и наблюдал за Бродягами. Едва Спецотряд покинул базу и выдвинулся в сторону Нефтенакопителя, блуждавшие вокруг здания четверо Бродяг немедленно собрались в неплотную группу и направились следом.
– Тут сидит Сито, от бампера до него два с половиной метра. Кто-то в него уже вляпался, там тряпьё кровавое лежит. Аномалия большая, почти четыре и восемь метра в поперечнике, УИПы дают все пять. Короче, дорогу перекрыла полностью, по этому изгибу не пойдём, срежем вот тут. – Он чиркнул грязным ногтем по карте. – Там чисто, мы проверили, но кочки мелкой полно, так что потрясет. Застрять не застрянем, но бочки бы не растерять.
Телефон внутренней связи издал мелодичную трель, и Прокопенко, отложив вилку, снял трубку.
– Вот, пожалуйста! – констатировал он. – Лампочки светятся, стрелки двигаются. Бликов нет.
– Паутину ищет! – негромко объяснила подруга. – Кроме сумерек, её ещё можно увидеть в свете искр от зажигалки. В Жёлтой Зоне вместо УИПа слега, зажигалка и «Жучка». Вот и вся электроника!
– Нет, – согласился Рас. – Так далеко от Красной Зоны Фронтовик заходит, только если кому-то пришла повестка из военкомата на том свете. В этом он почище Унка. Тот если приходит, значит, кто-то обязательно умрёт. А если приходит Фронтовик, значит, обязательно умрёт много народу, и начнётся это прямо сейчас. Я таких историй много слышал.