– Три минуты назад ходил вокруг базы с восточной стороны! – зашептал Шорох, громоздя одну бочку на другую. – Он неожиданно появился, вышел из-за ближайших развалин и к базе пошёл! Я сначала подумал, что Бродяга, «Филин»-то молчит, подошёл к перископу, навожу, а он мне прямо в глаза смотрит! А у стены уже Собака его стоит на задних лапах и передними на стену опирается, у неё башка на одном уровне с моей!!! Она чёрная, её вообще не видно, я и забыл, что у неё глаза синие! Хрен его знает, как я внутри базы оказался, помню только, как кремальеру на люке задраивал!
– Самым центром по нам прошла, – тихо произнёс майор, обращаясь к замершей на ближайшей стене Синьке, и устало добавил: – Только попробуй!
– Нет, лажа это! – отмахнулся Сизый. – Наёмники первым делом туда попрут, щемить нас у Нейтралки! Куда мы ещё можем свалить? Только в приёмный пункт! Кто угодно так подумает! Нельзя туда! Не доедем, замочат всех! Лучше ночь переждать, пусть задолбаются искать!
– Конечно, давно! – Рас с досадой топнул ногой. – Эти придурки медведицу сюда приманили! Она медвежонка родила, и теперь их тут двое живёт! Пока медвежонок не повзрослеет и не уйдёт, мать будет бросаться на всё, что движется, и плевать ей на всякие приманки! Вот и не ходят они сюда, ждут, когда медведица его от себя прогонит. Придётся и нам ждать. – Он тяжело вздохнул. – Эх… Хорошо ещё, что он уже вымахал, может, скоро уйдёт…
Майор извлёк из рюкзака банку сгущёнки, выхватил нож и двумя короткими ударами пробил в жестяной крышке пару отверстий.