В нескольких шагах от меня, привалившись боком к валуну, полулежит немец. Он ранен – шинель на груди вся пропитана кровью. Но жив и в сознании. А его глаза смотрят на меня с неприкрытым торжеством!
Стандартное место, Мойс ничего менять не стал. Часовой расположился в тени полуразвалившегося дома, и со стороны его почти не видно. Даже и днем. Зато он дорогу очень хорошо просматривает – позиция удобная. На здоровье, мне проторенные пути без надобности.
Осторожно сдвигаюсь вбок – стрелок не реагирует. Спит он, что ли? Или внезапно окривел? Да мне-то это как раз и несущественно. Главное – ствол на меня больше не смотрит.
Люди в немецкой военной форме! И, как ни странно, я даже знаю, как их зовут. Вон тот, долговязый, – это Хельмут Франк, сидящего на телеге автоматчика зовут Аксель Фридрих Мюртц. Он ефрейтор и сейчас командует нами всеми.
Такого удара не выдержит никакая голова, даже чисто арийская. А он у нас – вообще австриец.
– Если вы не возражаете, Хельмут, я за вами поухаживаю.