– Товарищ сержант! Но… я же воевать пришел!
– Плюнул на все, пошел к станции. Верст десять всего-то и идти. Спрятал винтовку в кустах да подкараулил немчика прохожего… Дальше уже наглее пошел, в форме ихней и с оружием. Давил их потихоньку. Где одного, а где – и поболее.
Закрыв за собой дверь, выхожу в коридор и только сейчас замечаю, что по моему лбу скатываются крупные капли пота. Ничего ж себе, вот это встряску закатил мне доктор.
– Герберт! – перегнувшись через остатки забора, кричит мой провожатый. – Где герр обер-фельдфебель Мойс?
Сейчас он выстрелит. А я даже сделать ничего не могу. Топор – заткнут сзади за ремень. Достать попросту не успею. Да и толку-то с него? С топором против винтовки? М-да… не вариант.
Память ко мне так и не вернулась, несмотря на обещания доктора, а вот спать я стал хуже, и характер у меня испортился. Надо полагать, по причине хронического недосыпа. Как ни странно, но именно на этой почве я неожиданно близко сошелся с Кегелем. Не скажу, чтобы мы вели какие-то длинные разговоры, обычно попросту сидели рядышком. Он курил, а я разглядывал окружающую обстановку. Какие-то отрывистые куски воспоминаний толклись у меня в голове, и совершенно неожиданно для себя я вдруг начал осознавать, что рассматриваю эту самую обстановку исключительно на предмет ее возможного использования в бою.