И впрямь – тот еще видок. Шинель – однозначно в помойку. После такой драчки ее никакая прачка не отстирает от крови. Да ладно… тут тех шинелей…
Словно вихрь проносится над полянкой! Гимнастерка на груди Егорыча лопается сразу в нескольких местах, и кровь брызжет прямо на стоящего рядом партизана! Впрочем, тому это уже не интересно – на моих глазах пуля сносит ему верхушку черепа.
– Лейтенант, – произносит вместо него мотоциклист.
А я кувырком перекатываюсь – прямо через разложенную на телеге еду.
– Вечерний звон? – осведомилась одна из них.
– Не помню, герр оберарцт. Помню только, что мне перевязали ногу… больше ничего.