Ну да, так и есть, колышутся веточки. Кто-то идет по тропе. И это странно – дед всегда ходит медленно и очень аккуратно, мы замечаем его только в виду берега. Кого же это к нам черти волокут? Быстро подбегаю к дому и с порога выпаливаю эту новость ребятам. Секунда – и все винтовки разобраны.
А сидящие напротив меня в кустах, похоже, разошлись не на шутку. Вторя винтовке, в дело вступает какое-то оружие послабее. Пистолет или, возможно, револьвер, судя по звуку выстрелов. Но мне-то от этого ничуть не легче. На такой дистанции они могут и просто из рогатки стрелять, все равно мало не покажется. Но, на мое счастье, пули проносятся мимо. Стрелки полагают, что я до сих пор лежу там, куда и упал. Ага, щас! Ищите дураков где-нибудь в другом месте. Сразу же, как только рухнул на землю, я откатился на три метра.
– Благодарю. Но мне уже лучше. Там еще осталось что-нибудь? – киваю я на бутылку. – Разливай!
А вот это, интересно, он откуда узнал? От Кегеля? Не факт. Да и что мой товарищ мог им рассказать? Я с этим мальчишкой практически не разговаривал, да и нельзя это назвать разговором.
Но кинжальной очередью ударил с фланга еще один пулемет, отбрасывая в сторону темные фигурки.
С утра провожаем разведку и занимаемся делами по лагерю. Командир озадачивает меня проверкой немецких винтовок и объяснением всем прочим бойцам тонкостей и особенностей их устройства. Намекаю ему на то, что неплохо бы опустошить еще дальний тайник – нам оружие понадобится уже скоро, а там и патронов побольше, да и гранаты еще есть.