– Разве можно так пугать? Ты с ума сошел! Погляди, что там делается на стройке!
– Пойдемте. – Мажордом повернулся и пошел по коридору, умудряясь спиной выражать неудовольствие поведением некоторых гостей и их собак.
Вскоре Влад уже шлепал по мокрой мостовой, сопровождаемый тремя совершенно жуткого вида головорезами. Видимо, обитатели трущоб знали этих людей, потому как улицы, по которым хоть и редко, но пробегали случайные прохожие, очистились, как будто группа шла в постапокалиптическом пространстве, очищенном от людского племени. А может, просто дело было к вечеру, и прохожих естественным образом поубавилось, чему поспособствовал и нудный осенний дождь.
– Наши земли пустеют, крестьяне бегут и, как ни странно, оседают у вас или на землях «умиротворенных» вами соседей. Мы терпим огромные убытки, у некоторых землевладельцев осталась лишь половина крестьян. Вы не предпринимаете никаких действий по этому поводу. Как это понимать? Не могли бы вы объяснить свою позицию?
Через этот проем ящеролюдям доставляли продукты и товары, необходимые им для жизни, а обратно получали драгоценные камни, золото, серебро, медь и железо – все, что составило богатство и славу Ламунских, Саваловых, Некайло и Раганоров. Четверка аристократов каким-то образом сумела договориться с подземными ящерами, и с тех пор это были самые богатые и сильные роды в империи. Никто не знал, как это случилось, как они сумели договориться с подземным народом. Корни тайной сделки уходили в такое далекое прошлое, что не осталось никаких свидетельств этого договора. Ведь сделка была настолько тайной, что, только став графом Саваловым, Влад узнал об этом договоре. Недаром герцог Ламунский настаивал на том, чтобы графом Саваловым стал его племянник – дело было не только в титуле и сокровищах графства. Сохранить тысячелетнюю тайну соглашения с врагами рода человеческого куда важнее.
– Мне пора. – Амалия поднялась с кресла и решительно зашагала к выходу. – Я тебя еще навещу, и не раз.