Михаил был далек от того, чтобы жалеть погибших — на невинных овечек они не смахивали. Скорее всего, ребятки были из банды атамана Супруна — гулял здесь такой уже года три и весело гулял, надо сказать, с размахом и молодецкой удалью. Лил кровушку, жировал на военных складах, вешал мародеров и философствовал, что твой батька Махно. Не далее, как пару недель назад, именно его ребятки обложили Сергеева и Молчуна в Кременчуге, плотно так обложили, умеючи. Но не знали на кого нарвались. Там и полегли, все пятеро — они, кажется, называют такую пятерку в свободном поиске — «гуртом». А пятый, как оказалось, сам «пан гуртовой» — долго рассказывал все, что знал и не знал, с ужасом глядя в спокойное лицо Молчуна, сидевшего перед ним на корточках. Не зря боялся. У Молчуна к ним особый счет. Какой — Молчун не говорил. Он, вообще, ничего не говорил. Слышать — слышал, и неплохо слышал, как летучая мышь. А говорить — не говорил. Никогда.