Я скользнул в воду. Быть может, я не столь ловок, как выдра, зато уж, наверное, целуюсь получше!
И вот внезапно, много лет спустя, я вновь превратился в того озверевшего мальчонку. Я вздернул голову и мысленно зарычал. Нащупал что-то внутри себя — и ухватился за это нечто.
Темпи был невредим, невозмутим, непроницаем.
Я не собираюсь создавать у вас впечатление, будто все эти часы напролет мы только и делали, что резвились. Я был молод, а Фелуриан — бессмертна, однако же у всякого тела есть свой предел. Остальное время мы забавлялись по-другому. Купались, ели. Я играл для Фелуриан песни, она танцевала для меня.
Я ждал, по-прежнему глядя в другую сторону. И она таки проглотила наживку.
— Пиво, — сказал Темпи и положил на стол два пальца. — Маленький виски. Хороший виски.