— Порезы обычно бывают неглубокие, главное, береги лицо и шею. Места, где сосуды и связки лежат ближе всего к поверхности тела. Порез на груди или предплечье заживет быстро. А вот отрезанное ухо — едва ли.
— Именно! — подтвердил он. Моя сообразительность, похоже, привела его в восторг. — Чтобы назвать имя, надо полностью постичь то, что называешь. Камень или ветер и то достаточно сложны. А уж личность…
Проведя в Хаэрте большую часть месяца, я невольно начал чувствовать, что все идет хорошо. Вашет признала, что я мало-помалу овладеваю языком, и поздравила меня с тем, что моя речь стала звучать как речь ребенка, а не как речь слабоумного.
— Идем, — сказала она тихо и властно. — Пора.
— Спасибо, луна, — сказала Фелуриан, удовлетворенно глядя в небо, — спасибо за этого людя, нежного и сладострастного!
В груди у него слышались влажные хрипы, хуже, чем с утра. Мне не нравилось, как он дышит. А вдруг у него воспаление легких? А вдруг начнется лихорадка?