Поскольку мы были в лагере одни, я сдержал улыбку и сделал жест счастье.
Из воды она вынырнула, как трехдневная утопленница.
Я не знал, что здесь часто бушуют сильные бури, которые и дали хребту его название. Внезапные порывы ветра разносили все торчащее и угловатое, и квадратные бревенчатые дома, какие строили внизу, здесь бы просто не устояли.
Язык его тела сказал мне больше, чем его слова. «Я не могу привести тебя туда, ты же варвар».
— Это я виноват, — сказал я. — Надо было тебя предупредить.
Квоут снял малыша со стойки и принялся его трясти, пытаясь успокоить. Ему это даже отчасти удалось. Но когда в зал вернулась Мэри, мальчонка взвыл еще отчаяннее и изо всех сил потянулся к ней.