— Поздно уже, — сказал Баст. — Я есть хочу.
В озерце резвились светящиеся рыбки. Каждая не больше ладони, с полосками или пятнышками, лучащимися слабым светом. Я смотрел, как они выныривают из укрытий, куда они недавно попрятались, напуганные нашим барахтаньем. Там были рыбки, оранжевые, как тлеющие угли, желтые, как лютики, голубые, как полуденное небо.
— Меня тревожит существование столь серьезной тайны.
— Разумный человек не станет ссориться с прислугой, — сказал он. — Даже мальчишка, который подает на стол, может затаить обиду, и даже самый неприметный из слуг имеет тысячу способов втихомолку вам отомстить. Так что теперь деревянные кольца не используют вовсе. Вероятно, о них бы совсем забыли, если бы они не использовались в качестве сюжетного приема в некоторых пьесах.
Она многозначительно ткнула меня в грудь двумя пальцами.
— А когда ты об этом подумаешь, помолись, чтобы Бог тебе простил то, что ты сейчас сказал. И если ты будешь молиться искренне, Тейлу сделает так, чтобы твоя рука зажила и вновь стала цела и невредима.