Здоровяк оглушительно расхохотался и отчасти рухнул, отчасти осел на лавку напротив.
— То, что варится в котле, и ночлег для каждого из нас! — твердо сказал я. — Все остальное — за свой счет!
— Вашет, — спросил я, — а у вашего народа есть предания о чандрианах?
Я протянул свою левую руку, вверх окровавленной ладонью, и сжал ее в кулак. Этот жест означал согласие. Крови было больше, чем я ожидал, она выдавилась меж пальцев и заструилась вниз по руке.
— Но с тех пор, как ты вернулся, это стало почти осязаемым, — сказала Фела. — Теперь, когда ты на меня смотришь, в голове у тебя явно что-то творится. Что-то вроде сладких плодов, теней и света фонариков. Что-то безумное, где эльфийские девы танцуют под лиловым небом. Что-то ужасное на самом деле. И мне это нравится.
— Здравствуй, Магуин, — сказала Вашет. Чрезвычайно вежливая просьба. — Ему нужен этас его меча.