Тусклый свет из окна отражался в его черных глазах и обрисовывал очертания лица. Баст стоял неподвижно, словно не мог решить, что делать. Секунду спустя он отпустил крышку ларя, закутался в одеяло и, свернувшись в комочек, устроился на небольшой кушетке перед потухшим камином.
— Как ты думаешь, ей станет легче, если она это увидит?
Он посмотрел на меня и снова пожал плечами.
— Нет, вовсе не грустный. Но его как-то раз бросали. Ему знакомо ощущение полета. И ему тяжко лежать на месте, как все прочие камни. Иногда он передвигается с места на место, воспользовавшись помощью воды.
— Тут никто не обидится, если ты станешь говорить громко, — сказала она, жестом добавив во всем нужна мера. — Говори!
Баст злобно зыркнул глазами, но ничего не ответил.