Наиболее очевидной была пустынная, гулкая тишина, возникшая из того, чего не было. Если бы шел дождь, он барабанил бы по крыше, бурлил в желобах, мало-помалу смывая молчание в море. Если бы в трактире ночевали любовники, они бы вздыхали и стенали, и молчание устыдилось бы и убралось восвояси. Играй здесь музыка… но нет, конечно, музыки тут не было. На самом деле, ничего из этого не было, и потому тишина никуда не девалась.