Вот только в душе у меня остался какой-то осадок, как будто какое-то пятнышко, какая-то трещинка появилась в хрустальном стекле наших отношений…
Я осмотрелся: шлюп стоял на рейде в ста пятидесяти метрах от берега, полускрытый туманом. Туман налетал клочьями, иногда не было видно на расстоянии вытянутой руки, погода портилась, наверное, дело шло к зимним дождям… Но туман нам был очень на руку. Если на корабле заметят, что у шлюпок происходит что-то неладное, сразу свалят в море.
— Хорошо, что поняла, — кивнул я, — теперь посиди спокойно и не мешай — я полечусь.
— Да все просто — я пойду и убью канцлера.
— Вот и суй! Хватит себя хоронить заживо! Пошли, поможешь мне работать — ты же стихийник, в конце концов, должен, значит, и стихию землю чувствовать. Вдруг из тебя рудознатец получится? Собирайся, быстро-быстро, быстро-быстро!
— Этот язык утерян. А само заклинание предназначено для того, чтобы призвать демона. Не вздумай произнести когда-либо эти слова. И если услышишь их от кого-то — убей его сразу, не думая, ты сбережешь этим многие жизни…