— Ну, смотри, — начал объяснять Лиам. — По большому счету все наши неудачи, — он махнул рукой в сторону железных обрезков, — возникали по причине того, что мы пытались делать все одновременно. То есть и накладывать заклинание, и рисовать узор. — (Я согласно кивнул.) Ободренный Лиам продолжил развивать свою мысль: — А что, если нам разделить эти процессы?
Алисия кивнула, и секретарь передал амулет Гвирду. Тот сжал его в кулаке и прикрыл глаза. Через минуту на его лице появилось выражение полного недоумения. Открыв глаза, он с удивлением посмотрел на амулет.
Лиам только открыл рот, чтобы что-то сказать, но тут же его закрыл и, махнув рукой, отправился на свой участок стены. Ночь принесла с собой прохладу с гор, и, поплотнее завернувшись в теплый плащ, с нанесенными рунами комфорта, я отправился к себе. Ответа на вопрос об отношениях Лиама и Алистара у меня не было, но получить я его очень хотел. И если Лиам мне все равно ничего не скажет, то вот Алистар долго продержаться не сможет.
— Ты что? С ума сошел? Как можно сломать заклинание, которое даже понять никто не может?
— Ну, Турин, — попробовал я образумить гнома, — задумайся о том, какую прибыль мы сможем получить, продавая такие вещи?
Однако нашим планам не суждено было осуществиться. Ночью прибыли сменщики. Три сотни гвардейцев при поддержке десятка магов. Пришлось отказаться от моего плана, хотя Шакти и посматривали в мою сторону с немым вопросом в глазах.