— Мррряу! — кот настойчиво и недвусмысленно толкнул Айкину руку лапкой.
Клара не торопилась приглашать его в дом.
Он достигает вершины, обвивает чёрный пик золотыми кольцами и замирает, вскинув устрашающего вида голову. Пасть распахнута, но не раздаётся ни звука. Зов — если он и звучит — недоступен слуху смертных или бессмертных.
Она вернулась. Не прежней девчонкой, спасённой волшебницей Кларой Хюммель и из милости взятой с собой в Долину; нет, она добралась сама, без заветного фламберга, который она для себя упорно именовала «отцовским», без золотой пайцзы — единственной вещи, над потерей которой она тихонько поплакала.
Они появились. Незримые, но присутствие их я ощутил тотчас.
— Что ж, спокойной ночи, Гент. Но, быть может, следовало бы просто передать это всё Святому Делу?