«Шмелем» именуется, на десяти целебных травах настоенное, медом липовым приправленное.
Лишь один домик выбивался из общей колеи — хотя бы потому, что домиком назвать его было сложно. Хоромы — вот хорошее определение. Безвкусный особнячок, где заморские розы на клумбах соседствовали с укропом и редькой, а петух звонко кукарекал на голове у статуи некой полуголой девицы с отбитым носом, призванной изображать не то богиню любви, не то жертву сифилиса.
— Почему картошкой? — Как-то даже обиделся кмет. — Деньгами…
— Уж как-нибудь. — Презрительно огрызнулась я. — Это все, что вы хотели мне сказать?
Легкое, пряное, Пиво с большой буквы, оно само струилось в горло, играя всеми оттенками вкуса и запаха — от хмельной горечи до терпкой медовой отдушки.
Бородатое лицо кмета расплылось в щербатой улыбке, он торопливо засунул кнутовище под мышку и подал мне руку, помогая подняться с земли.