Карлссон облокотился на подушку и замурлыкал так, как мурлыкают кошки, со всеми удобствами развалившись на диване.
— Боже милостивый! — воскликнула она. — Господин Янссон, вы что, перестилаете постель?
Но булочки-то она все-таки испекла. Целое блюдо с булочками стояло на подоконнике перед открытым окном, чтобы булочки остыли.
— Фу, какая вы, фрёкен Бокк, злая и несправедливая! Карлссон, ясное дело, имеет право быть у нас на кухне!
Малыш лежал и ждал, что дверь вот-вот откроется и все войдут к нему с подносом, а на подносе подарки и все такое прочее… Он просто умирал от нетерпения.
Дядя Юлиус со стоном проковылял разок-другой вокруг стола.