Мы послушались. Гоша употребил еще сто грамм и принялся за очередную порцию шашлыка, я приступил к пиву.
— Жалко, салон мадам Луизы — это просто украшение Питера, — вздохнула Татьяна, — но раз для правого дела, то ничего, нам потом Георгий Андреевич поможет новый открыть, еще лучше прежнего. Так что давайте уточнять детали…
— Потому что так получилось, — усмехнулся я. — Не сразу, конечно, и не так хорошо, как планировали, но получилось. Молод еще этот Сандро в интригах с твоей матерью тягаться.
— А как же, — не очень уверенно промямлил я, — это самое, как его, общественное мнение?
Вторая — дутая: несколько студентов, подвыпив, начали излишне громко обсуждать, что Николашку пора бы слегка того. Этих никто и пальцем не тронул, им просто дали посмотреть на работу Гниды с клиентами из первой группы, после чего студенты были готовы признаться в чем угодно. Теперь они мирно сидели в предвариловке, с некоторым даже комфортом, и, сами того не зная, ждали начала японской войны. Я думал предложить им смыть вину кровью, отправившись добровольцами на фронт.
— В третьей… С трехсот метров… Да не выбирайте вы слова! Это я ее убил — сам приказал не эшелонироваться по высоте, а бомбить с минимальной, японцы наступали двумя компактными цепями, с километра в них было не попасть… И все четыре «бобика» я загнал на высоту, запретив штурмовку пехоты, потому что в этом районе иногда появлялись «спиты»!