— Где ж ему еще быть, как не в Таланском королевском дворце, — продолжал между тем болтать лысый садовник. — Чтобы неустанно трудиться над жизнеописанием действующего монарха, нужно постоянно при нем находиться. Подумать только: какое великое дело он делает, наш господин Варкус, дело, которому посвятил всю свою жизнь! Грядущие поколения обязаны знать каждое мгновение жизни выдающегося человека, ее величества королевы Крафии Киссиарии Высокомудрой!
— Послушай, Указавший Путь… — начал Клут, и в его голосе Гархаллокс с некоторым удивлением отметил нотки торжественности. — Круг Истины был создан теми, в чьей крови жила ненависть к ним, к тем-кто-смотрят — жила на протяжении долгих веков, с того самого времени, как они, развязав Великую Войну, с бессмысленной жестокостью истребили большую часть человечества. Ненависть передавалась из поколения в поколение, и память о том, как они жгли селения, стирали с лица земли замки и целые города, вырезали семьи, не жалея ни стариков, ни женщин, ни детей, — не умерла. Да! И в нашей с тобой крови, Указавший Путь, растворена эта ненависть, доставшаяся нам от наших предков — не уничтоженных ими в той дикой бойне. Но нас очень мало… Было мало, а стало еще меньше: тех, кто знал Истину о той Войне и о мире, в котором мы живем. Тех, кто знал Истину о том, что люди не сами распоряжаются своими жизнями. О том, что это они решают судьбы королевств и народов. Они — пастыри, а мы — безмозглые и слепые овцы, которые не знают, куда их ведут и что их там ждет. Но и Круг Истины не знал всего, потому что самую страшную тайну человек — каким его сделали те-кто-смотрят — постичь не в состоянии. Константин оказался первым, кому удалось приблизиться к разгадке этой тайны. Как он стал самым могущественным магом во всех Шести Королевствах? Настолько могущественным, что даже они устрашились его мощи? Презрев древний запрет, он изучил все четыре Сферы магии. И обрел невероятную силу. Но он был маг и мыслил привычными для мага категориями. Он сделал только первый шаг к открытию тайны.
Староста, скорчившись в углу, заскулил. Было странно смотреть, как этот здоровый и крепкий мужчина плачет, словно малое дитя, размазывая по лицу сопли и кровь, струящуюся из рассеченного лба. Но еще более странно было видеть, какой непереносимый, животный страх возбуждают в нем рыцари Кай и Герб…
— Это что получается, ваше высочество… — хмыкнул Оттар. — От каждого встречного и поперечного ждать добра бескорыстного? Помрешь, пока дождешься. Он же тебе нож в спину и всадит. А ежели на каждого смотреть так, будто он тебе нож в спину готов всадить, так и свихнуться недолго.
Четвертая была пуста. Традиции требовали того, чтобы король и обвинитель вошли в зал последними. Ибо как только король усаживался в Судейское кресло, двери Судебного зала запирались — и отпереть их разрешалось только тогда, когда приговор оглашался.