– Я тоже так считаю. Только хотела бы предупредить, боюсь, что малыши не будут воспринимать Диар как Хранительницу.
А ледяные меж тем разозлились! И очень серьезно разозлились, судя по полыхающим глазам.
Признаться честно, мне нравилось его дразнить. Он ведь вспыхивает как стог пересохшего сена от любой искры. Три года назад меня от таких безвинных шпилек удерживал страх перед гранатовым драконом. Теперь же я знала – он не причинит мне вреда. В глубине желтых глаз разливалась такая нежность, что у самой дух захватывало.
Какими же вылупленными стали глаза этого замаранного колдунишки, когда расслабленная еще секунду назад длань вцепилась в воротник мантии некроманта и, потянув внутрь саркофага, хорошенько приложила последнего о каменный бортик. Вой стоял – сирены позавидуют!
– Кхм! – напомнила о себе мама. – Молодежь, может быть, вы пока в другом месте попереглядываетесь. А то встали посреди комнаты как две статуи. Александрит, проводи гостя в сад.
Мне уж давно стало понятно, мое тело и инстинкты воспринимают драконов Алауэн как родственные существа, – например, не будят в случае их вторжения в мою спальню. А вот Сери вообще принимает за частичку себя.