В этот момент молодой дракон пожалел, что не обладает способностью своих родичей не испытывать сильных эмоций. И что его глаза – не покрытые льдом озера. Слишком больно стало ему от этих слов.
– А она не появилась, – вышел из-за яблони оборотень. – Иаллин ее еще давно сделала. Просто какое-то время печать должна привыкать к носителю, а только потом активироваться. Да и то с согласия носителя или по приказу мастера. И, судя по удивленному лицу, драконица ее не активировала. Значит, ты согласилась.
– Я тебе кто, посыльный сокол столько пролететь. Или у меня рук нет?
Глядя на нас с Леонидой, вообще не верилось, что мы сестры. Она вся в мать, чуть ниже среднего роста, аппетитно полноватая, с гривой волнистых волос цвета корицы. Зато глаза отцовские – зелено-карие.
Вместе с Сери в комнату ввалился еще один дракон. Только этот… странный был. Могу поклясться статусом Хранительницы, что этот высокий мужчина – сын Каянэт. Бесстрастное лицо его можно назвать красивым, если бы не глаза. Подозреваю, что когда-то они имели прелестный зеленый цвет, но сейчас словно выцвели, напоминая нефрит, покрытый инеем. Я их сразу узнала. Мне даже в сущность дракона не пришлось заглядывать.
Под радостные крики Иаллин пошла уже на последний круг. Вот она махнула нам крылом, бросила многообещающий взгляд на Колина (типа «куда ты теперь от меня денешься?»), скрылась за высокими стройными башнями…