– Сейчас-с я с-саймус-сь делом, – медленно поднялась эта бесовка. – Что ты там хотел со мной сделать, извращенец? Ну все, кровосос замызганный, я тебе сейчас буду объяснять, какой я дракон, на пальцах и прочих частях тела. Твоих! – рявкнула девица, как-то умудряясь усесться на бортике, словно на насесте. Сери заведомо стало жаль бедного некроманта.
– Так можно, – медленно подошел к ним Нирран. – Хранительница Диар приказала убить Александрит, если ее жизнь будет угрожать клану. А она угрожает ему одним своим существованием. Диар рискнула, еще не зная о них, – кивнул он на поле мертвецов. Провел рукой вдоль гребня на спине девушки. – Мирран, я не дам тебе ее убить.
Кто бы еще забрал ту боль, оставленную им.
Почему Дзинти никто не доложил, что он здесь? Это же… это так усложняет дело. Для самого Дзинти. Или же Ильямин специально скрыл от него эту информацию, сталкивая воспитанника с его самым большим страхом?
– Сколько? Но… такое ощущение, будто не один день. Да и плечо почти не болит, только ноет.
В итоге, пробегав до самого утра, в комнату мы пришли с рассветом, чувствуя себя моченными в уксусе яблоками. Хорошо еще у меня практика была, стоило бы поблагодарить одного гадкого дракона. Но я делать этого не намерена, вот еще – обойдется.