Войска, которые понемногу отходили от последствий ужасающего по силе взрыва, приостановили смертоубийство, дожидаясь ответа Алии Мессе. Лишь кое-где продолжала кипеть схватка. Там бойцы впали в ярость так, что рисковали не заметить и гибели целого мира, занятые друг другом. Присмотревшись, Келеэль опознал Кайлану, ее супруга и свиту из подчиненной ему нежити. Они пытались добить командующего кавалерией паладина. Тот уже потерял левую руку вместе с прикрывающим ее доспехом, но кровь из раны не текла; оторванная конечность летала, как молния, полосуя на ремни умертвий и отбивая кнут дроу. А «Буратинаторы» добивали храмовых стражей. Сразу три конструкта, вроде бы уничтоженные напрочь, поднялись с песка и атаковали мраморные статуи с тыла. Разбитое в щепу дерево снова срослось под воздействием магии. Темной магии. Некромантии. Кабина одного из «Буратинаторов» осталась беззащитна из-за обширных пробоин, и пилот, в котором архимаг узнал Азриэля, дергал за управляющие рычаги, будучи практически раздавленным. Глаза в заметно деформированном черепе Рустама светились мертвенно-бледным огнем, из груди торчали здоровенные, не меньше иных мечей, щепки. Много. Жить с такими ранами он бы не смог. А вот существовать вполне. Уход за грань и возвращение оттуда никогда не проходят бесследно, а этот эльф умирал и воскресал за год дважды. Келеэль уже видел пару раз, что он общается с Асазором, но не придавал этому факту значения. Как выяснилось, зря. Недавний покойник, очевидно, открыл в себе неслабый дар некроманта и теперь использовал его, чтобы заставлять свое тело и тело своей машины, да и, возможно, соседних, двигаться, несмотря на полученные фатальные повреждения.