Сейчас, когда он уставился на них, ему хотелось стать маленьким и незаметным, к горлу подступил комок, но он знал, что стоит сейчас заплакать, и будет только хуже, поэтому он стоял и молчал, отгоняя мысли о бабушке, ожидающей хлеб, о таком надежном доме, о любимых книгах. Все написанное в них ничего не значило здесь и сейчас.
Утром он проснулся за пять минут до звонка будильника. Небо было хмурым и серым и это почему-то подбодрило его. Погода изменилась резко и тем самым воспоминания вчерашнего дня казались почти невероятными.
Подойдя к турнику, он поднял голову и с недоверием посмотрел на клюшку. Может быть, ему все это померещилось и показалось?
Безусловно, найти отрезок гладкой никелированной прохладной на ощупь трубы было бы здорово, но он не смог придумать, где можно было бы раздобыть такой кусок.
Олеся показалась ему еще красивей, чем тогда, в тот день, когда она зачем-то провожала его домой. Поверх школьного платья на ней было наброшено красивое и наверное, очень модное пальто, но он не обратил на него внимания, возможно просто не заметил.
— Не-е-е-ехорошо ма-а-а-аленьких обижать, — продолжая лениво лузгать семечки.