– Истинно, государыня, – тотчас ответил Варох. – Вот он, Жадоба! – И вытянул узловатую руку, указывая на Волкодава. – Я узнал его по мечу!
– Ну, парень!.. – Крут не знал, сердиться или смеяться. Поскрёб пятернёй в бороде и продолжал: – Ты с теми двоими словом не перемолвился, а уж я-то вас, веннов, знаю. Значит, прикидываешь, не доведёт ли судьба насмерть рубиться!.. Почему?
Бывалый воин не глядя, небрежно отмахнулся окровавленным мечом. Однако молокосос оказался увёртлив. Меч свистнул над русой головой, не причинив вреда, мальчишка метнулся под руку сегвана, и тонкое, острое жало сулицы воткнулось тому в лицо, как раз под бровь.
Колодки в рудниках были каменные, до блеска отполированные телами бесчисленных и безымянных рабов…
Тот мгновенно отшатнулся назад, уходя от неминуемой смерти.
А вот как собирался Лучезар жить дальше и ладить даже не с ключинскими вельхами – со своим кнесом, Глуздом Несмеяновичем, – про то оставалось только гадать. Люди ведь дознаются, что произошло. Пусть и с запозданием, но дознаются непременно. В Галираде, похоже, совсем не знали про серый порошок. И что он делает с человеком. Иначе не поручили бы Лучезару охрану «сестры»…