— Не акай! Тикса, вот ты лучше пока помолчи, не трави душу! — фыркнул я и отступил на шаг, почувствовав исходящую от рыжего Лени волну неприятного тепла. Словно острыми коготками по коже прошлись.
Были еще клочки с непонятными словосочетаниями и обрывочными словами, но я намеренно проигнорировал их. Там что-то говорилось о "потоках энергии", "тщательной огранке и шлифовке" и множество упоминаний о "страшном горе", "черных дымах", "смерти в мучениях" и о "моей клятве мести". Но все слишком рвано. Никак не уцепиться, не развить мысль до конца.
— А-а-а! Ухо! Ухо не грызть! — взвыл рыжий и замолотил ногами по снегу — На, забирай мешок! Чтоб ты подавился этой кашей!
Хотя, любопытство меня мучило изрядно. Будь я один, то наверняка не удержался бы от соблазна, но тревожные лица стоящих у границ друзей, меня отрезвили.
О какой обороноспособности можно говорить, если ноги скользят на льду, а сложенные на вершине стены бревна и камни смерзлись в единое целое? Захочешь скинуть на головы врагов бревно да не сможешь — поди попробуй отдери его примерзлое от стены.
— Еще! — крикнул я, срывая с меча покрывающие его шкуры — Сосредоточьте огонь на левом сгархе!