– Словечко сам придумал? – ехидно поинтересовался Артем. – Ты вообще сеялку от тяпки отличить можешь, предурожайный?
Беглец отчаянно бросился в спасительную тьму открывшегося лаза, но прежде, чем ему удалось скрыться под землей, тело Хомяка прошила автоматная очередь.
– Можем обсудить наказание, – гордо вскинула голову рыжая.
Четырехкомнатная квартира Леопольда Владимировича Загорского, располагавшаяся в одном из самых престижных районов столицы, досталась ему в наследство от отца, занимавшего в имперские времена не последнюю ступеньку в Министерстве иностранных дел. После смерти супруга мадам Загорская предпочитала жить на даче в Сочи, и московская недвижимость поступила в полное распоряжение Леопольда, ставшего к тридцати семи годам вполне сложившимся лоботрясом. В свое время мальчик мечтал выучиться на журналиста, окончил соответствующий факультет МГУ, но особых талантов в себе не открыл и погрузился в богемный образ жизни, изредка разражаясь критическим статьями ни о чем. Главным же достоинством Загорского-младшего было огромное количество друзей, таких же великовозрастных шалопаев и богемных тусовщиков, как и он сам. И именно это достоинство использовал Адольфус Пукос, превративший сына дипломата в одного из самых успешных своих драгдилеров. Очень успешных. Адольфус даже представить себе не мог, кем можно будет заменить Загорского, но приказы Крысауласа не обсуждались: раз Езас решил избавиться от всех засветившихся на «стиме» барыг, значит, так оно и будет.
– Множественные пулевые ранения. Эксперты говорят – стреляли из «АК». Случайные пули попали в две квартиры, есть раненый.
– В этой же голове может содержаться информация по «стиму». Кто-то должен ей объяснить, что об этом надо забыть.