– Пусть меня защитит твоя ненависть, Великий Господин!
Острые шипы, которыми заканчивались ступни Ктулху, глубоко вонзились в бетон, упершийся в пол толстый хвост придавал дополнительную устойчивость, предоставляя погонщику рабов полную свободу. Его могучие руки давно оторвали Веронику от земли, и теперь длинные ноги девушки скользили по широким плечам Ктулху. Она кричала, она буквально заходилась от крика, разрываемая диким напором иерарха Кадаф. Она послушно извивалась в его ладонях и покорно подчинялась всем его требованиям. Но страсть ее пылала с не меньшей, а может быть, даже большей яростью. И жадность ее молодого, сильного тела снова и снова подстегивала Ктулху.
Жозеф припарковал «Крайслер» у обочины и выбрался на тротуар, хмуро оглядывая кучку своих дружков.
– А я? – осмелилась напомнить о себе Инга.
– Если это действительно так… – Крысаулас вскочил и нервно прошелся по кабинету. – Если это так… Вы представляете, что это значит?
– Мы с тобой вздремнем пару часов, – проворчал Кортес. – А потом на свежую голову решим, что делать дальше.