— Шпеер, вы не понимаете, — жестко сказал доктор Тодт. — Я всегда был с вами откровенен, не так ли?
Пленных загнали в помещение пожарной части — там было достаточно места. Штаб полка разместили в помещении местной библиотеки. Остальные заняли квартиры кто где. У нас, как было объявлено, появилось несколько дней на отдых, прежде чем мы продолжим наше наступление.
О моей скромной персоне никто не вспомнил — оказывается, обязанностями рейхсминистра вооружений и боеприпасов должен заниматься человек Геринга. Тот факт, что верноподданническое заявление Функа было заранее согласовано, никаких сомнений у меня не вызывал.
Ребята из Первого танкового, к счастью, смотрели по сторонам, поэтому, подняв веер воды из лужи и забрызгав меня грязью с головы до ног, они затормозили. Из машины выскочил унтер-офицер и подбежал ко мне.
А они таращились на нас так, словно никогда не встречали мужчин с хорошим сложением и развитой мускулатурой. Может быть, мы им представлялись каким-то заморским чудом.
Словом, отговорюсь, не впервой. Другое дело, против меня начали действовать активно, что само по себе наводит на малоприятные размышления. Слишком многим я ухитрился встать поперек дороги, а учитывая «неопытность в политике», по определению Рейнхарда Гейдриха, еще и сам (вполне сознательно) провоцирую влиятельных персон — Роберт Лей теперь со мной вовсе не разговаривает и публично называет «хамом».