Он задумчиво пожевал губами. Огонек сигары качнулся в полутьме.
— Ваше отношение к генерал-полковнику Гудериану после известных событий…
Я оставил у Труди все деньги, кроме тех, которые нужны были мне для покупки билета на поезд, и обещал заехать еще. Когда я уходил, она сидела за столом, подперев кистью руки острый подбородок, и мрачно сверлила меня своими темно-серыми глазами.
Юлиус Аппель, с июля 1942 года переведенный из Бремена в центральное управление ОТ в ранге айнзатцгруппенляйтера и моего заместителя, ничуть не изменился — те же гладко зачесанные назад темные волосы, непременные очки, снисходительный взгляд и спокойная уверенность человека, знающего себе цену.
Он употребил слово, которое было в ходу между настоящими товарищами, не по назначению.
— А разве в Фатерлянде прекрасные фройляйн не расточают вам, герою войны, свои обольстительные улыбки?