Слушать мужика было противно. И Лиля оборвала его взмахом руки.
Лиля привычно транслировала это на русский. Получилось грустно.
У себя дома она все это оттерла. А здесь перила — как в подъезде без домофона, ступеньки старые, слегка скошенные — на каблуках она бы точно отсюда навернулась. Да так, что костей не соберут.
— почему нет? Правда, нам придется плыть через Авестер… ну да ладно. Все-таки Имоджин была моей матерью….
Второй культурный шок Алю ждал при следующем пробуждении. Вот так сидел в кустах — и ждал.
Патер подкрался как приступ аппендицита — незаметно.