— Вы там сильно не шалите, а то по разным комнатам разведу.
— Наша Илона громко плачет, громко ржет и снова плачет. Плачет, ржет и снова плачет. Да, гормоны много значат! — пожал плечами Тарас.
— Возьмите свой меч, госпожа, и покажите нашим скоморохам, о чем идет речь, — посоветовал он, надевая на кончик оружия тренировочный ограничитель.
— Ныне она будет тебе дорога как память, — поставила я ее перед фактом, испытав немалое удивление и даже легкое потрясение. Мои расчеты сводились лишь к пожару, взрыв сценарием был не предусмотрен. Но так даже лучше. Дольше восстанавливать придется.
Показав Кондраду упомянутый палец, я рассчитывала, что он вспомнит рассказ о неприличных жестах моего мира. Расчет оказался верным: на память он не жаловался и взбеленился практически мгновенно, бросившись за мной. Очутиться в его цепких руках меня не прельщало, и я рванула в свою комнату, уповая на то, что дверь все же выдержит натиск разъяренного амбала.
— Герцогиня, может, доставить вас в покои?