— И ожоги — лекарство от этого? Немного теплого молока и колыбельная пошли бы тебе на пользу. Или, что еще лучше, я мог бы отвести тебя в Храм Граций и найти тебе девушку.
— Я хочу пройтись по стене, — обратился он к ним; его собственное дыхание замерзало в воздухе.
— Здесь не Вестерос. По эту сторону Узкого моря мы записываем наши обещания на бумагу, — на каждый пергамент, что попадал к нему, Чернильница насыпал немного песка, впитывающего влагу чернил, стряхивал его и откладывал пергамент в сторону. — Долги, написанные ветром, склонны... забываться, если можно так сказать?
— Рабы для постели, цирюльники и каменщики не выигрывают битвы.
— Как угодно Вашему Величеству, — Тирион опустился на четвереньки и принялся ползать по палубе, собирая фигурки.
— Спи, — она поцеловала его в щеку, неслышным шагом прошла по спальне Галбарта Гловера и распахнула ставни. Ночь была ясной, и в свете почти полной луны она видела горы, увенчанные снегом. Холодные, суровые, неприветливые, но прекрасные в лунном свете. Вершины их мерцали, бледные и неровные, словно ряд заостренных зубов. Предгорья и пики пониже терялись в тени.