— Здесь не Вестерос. По эту сторону Узкого моря мы записываем наши обещания на бумагу, — на каждый пергамент, что попадал к нему, Чернильница насыпал немного песка, впитывающего влагу чернил, стряхивал его и откладывал пергамент в сторону. — Долги, написанные ветром, склонны... забываться, если можно так сказать?
— Рабы для постели, цирюльники и каменщики не выигрывают битвы.
— Как угодно Вашему Величеству, — Тирион опустился на четвереньки и принялся ползать по палубе, собирая фигурки.
— Спи, — она поцеловала его в щеку, неслышным шагом прошла по спальне Галбарта Гловера и распахнула ставни. Ночь была ясной, и в свете почти полной луны она видела горы, увенчанные снегом. Холодные, суровые, неприветливые, но прекрасные в лунном свете. Вершины их мерцали, бледные и неровные, словно ряд заостренных зубов. Предгорья и пики пониже терялись в тени.
— В другой раз кусай сильнее, — сир Джорах пожал плечами. — Сказать по правде, я видал турнирных бойцов и похуже.
— Так подойдите ко мне и будьте единым целым, — она кивнула им, и огонь взметнулся стеной, слизывая снежинки горячими языками. Алис Карстарк взяла своего магнара за руку.