– Паршивец! – как сквозь слой ваты доносился голос разгневанного привидения. – Всю кирасу мне издырявил… гномью. Один. Быстро.
– Ну и что это, раздери вас бездна, за театр актеров-неудачников? – адресовал я свой вопрос эльфийке, ослабляя чары и позволяя ей двигаться. И дышать.
… – Строрм, сын Крорма. Ваше величество! – распростертая на отполированном самой природой полу закутанная в лохмотья фигура прогудела ответ, так и не отрывая покрытого разводами грязи лба от холодного камня.
Удар сердца следовал за ударом, и, не веря самому себе, Олаф медленно повел парящим от перегрева стволом автомата, как будто пытаясь нащупать буквально испарившуюся цель.
– Вопросы есть? – спросил Сэм и сам себе ответил: – Вопросов нет. Пошли. Становись! Шагом… к окопам… Арш!
– Ты – убийца? – меланхолично уточнил и так известную вещь некромант, для которого метания расспрашиваемого объекта были делом глубоко привычным и наверняка нисколько не отталкивающим.