У меня маленькая рука. Довольно-таки хорошо набитая – и рукоятью рапиры, и гантелями, и черенком лопаты, – но маленькая даже для мальчишки.
И вот мы снова идем… Сквозь рощи на склонах холмов, по козьим тропкам, мимо холодных ручьев… К этому времени почти у всех были бригантины и фехтовальные перчатки, и я поругался с Саней, когда заставлял дозор идти по жаре в этой амуниции в то время, как остальные шагали, подвязав куртки к вещмешкам, босые, и даже девчонки шли почти с «голым торсом». Но в этом споре я победил.
– Я передам, – согласился Мюлле, надвигая капюшон. – Ну, я пойду, а вы готовьтесь.
– Да так, мелочи, – и встал. В тумане странно и раскатисто прогудел рог. – Кажется, нас.
– Как там, в Америке? – поинтересовался я.
С деревьев бесшумно падали россыпи снега. Опять стремительно холодало, хотя едва-едва перевалило за полдень, и на небе лежал сплошной облачный покров, ровный и однотонный.