От жуткой боли меня аж затрусило всего как какого-то припадочного. Просто славное продолжение там мило начавшегося утра…
— Ну хорошо, вали тогда за бумагами, — сказал Герон и крикнул: — Луис! — А когда его подручный вошел, наказал ему. — Проводи нашего гостя до крыльца. — И ухмыльнулся. — Бережно и со всем почтением.
— Арр-ха-а! — ударил по ушам совершено безумный вопль лжекупца, и я сглотнул, представив каково это — ощущать дикую боль разрываемой льдом плоти.
— Стоим на месте! — приказал я своим сдвинувшимся было с места подчинённым. «Доблесть Гавейна» вишь ты подействовала — сразу их на подвиги потянуло.
— Да для того его и сделали! — ругнулся Бачур. — Как-никак почти четыре миллиона голов скота степняки ежегодно пригоняют. Вот и построили для этого дела специальный паром подальше от города.
— Ну воще Охранка лютует… — почти неслышно выговорил Бурим, глядя мне за спину на находящуюся в глубине холла лестницу. — Уже и девиц додумались в кандалы забивать…