А я, усевшись, придвинул к себе пергамент и воззвал к нечисти поганой: — «Бес, ты где?»
— А если эти самые пособники решат, что проще убить леди Энжель, чем освобождать её? — пришла мне в голову очень логичная идея. — Что тогда?
«А ведь это только первый день…» — вдруг промелькнула у меня тоскливая мысль.
— Да, Роберт ди Сейт был превосходным военачальником, и возглавляемый им отряд одержал много славным побед над ордами нелюди, — согласилась Энжель. — Поэтому и приняли его трактовку событий. Шансов отстоять тогда крепости действительно не было. Но и отступать он не имел права… Поэтому мой дед, Ульрих, и убил его на дуэли сразу же по окончании войны. — Девушка вздохнула. — И пошло, поехало… Наши семьи начали резать друг друга при всяком удобном случае, считая правыми исключительно себя. Пока я не стала последней из рода Самери…
— Не, ну чё я — совсем соображения не имею? — обиделся Вельд. — Какие отступные? С похитителями людей нельзя ж договариваться…
— Ну да, — кивнул я, выудив, наконец, из внутреннего кармана куртки цепочку с ключом.