Анна ничего не говорила и, не спуская бинокля, смотрела в одно место.
При упоминании о письмах адвокат поджал губы и произвел тонкий соболезнующий и презрительный звук.
– Да, я слышал, – отвечал Степан Аркадьич, – говорят, он совершенно исцелил графиню Беззубову.
Голенищев первый высказал мысль, которую все имели, – именно, что Михайлов просто завидовал Вронскому.
Вронский не говорил с ним о своей любви, но знал, что он все знает, все понимает как должно, и ему приятно было видеть это по его глазам.
Она внимательно посмотрела на него, как бы желая понять причину его смущения.