При упоминании о письмах адвокат поджал губы и произвел тонкий соболезнующий и презрительный звук.
– Да, я слышал, – отвечал Степан Аркадьич, – говорят, он совершенно исцелил графиню Беззубову.
Голенищев первый высказал мысль, которую все имели, – именно, что Михайлов просто завидовал Вронскому.
Вронский не говорил с ним о своей любви, но знал, что он все знает, все понимает как должно, и ему приятно было видеть это по его глазам.
Она внимательно посмотрела на него, как бы желая понять причину его смущения.
Письмо это достигло той затаенной цели, которую графиня Лидия Ивановна скрывала от самой себя. Оно до глубины души оскорбило Анну.